Военные корреспонденты

Мы знали всё: дороги отступлений,

Забитые машинами шоссе,

Всю боль и горечь первых поражений,

Все наши беды и печали все.

И нам с овчинку показалось небо

Сквозь «мессершмиттов» яростную тьму,

И тот, кто с нами в это время не был, —

Не стоит и рассказывать тому.

За днями дни. Забыть бы, бога ради,

Солдатских трупов мерзлые холмы,

Забыть, как голодали в Ленинграде

И скольких там не досчитались мы.

Нет, не забыть — и забывать не надо

Ни злобы, ни печали, ничего...

Одно мы знали там, у Ленинграда,

Что никогда не отдадим его.

И если уж газетчиками были,

И звали в бой на недругов лихих,

То с летчиками вместе их бомбили

И с пехотинцами стреляли в них.

И, возвратись в редакцию с рассветом,

Мы спрашивали: живы ли друзья?

Пусть говорить не принято об этом,

Но и в стихах не написать нельзя.

Стихи не для печати. Нам едва ли

Друзьями станут те редактора,

Что даже свиста пули не слыхали, —

А за два года б услыхать пора.

Да будет так. На них мы не в обиде.

Они и ныне, веря в тишину,

За мирными приемниками сидя,

По радио прослушают войну.

Но в час, когда советские знамена

Победа светлым осенит крылом,

Мы, как солдаты, знаем поименно,

Кому за нашим пировать столом.

Август 1943