Неведомая странница

Уже толпа последняя изгнанников

Выходит из родного Новагорода,

   Выходит на Московский путь.

В толпе идет неведомая женщина,

Горюет, очи ясные заплаканы,

   А слово каждое – любовь.

С небесных уст святое утешение,

Как сок целебный, сходит в душу путников,

   В них оживает свет очей.

Вокруг жены толпа теснится, слушает;

Услышит слово – сердце расширяется

   И усыпляется печаль.

Уже темнеет небо, путь туманится.

Идут... Но в воздух чудная целебница

   С пути подъемлется, как пар.

Чело звездами светлыми увенчано,

Чем выше, всё летучий стан воздушнее

   И светозарнее чело.

В тумане с нею над главами странников

Не ангелы, но, как она, небесные,

   Мерцая, медленно плывут.

Плывет она, и с неба слово тихое

Спадает, замирает в слухе путников,

   Не прикасаясь до земли.

«забыта Русью божия посланница.

Мой дом был предан дыму и мечу,

И я, как вы – земли родной изгнанница

   Уже в свой город не слечу.

Вас цепи ждут, бичи, темницы тесные;

В страданиях пройдет за годом год.

Но пусть мои три дочери небесные

   Утешат бедный мой народ.

Нет, веруйте в земное воскресение:

В потомках ваше племя оживет,

И чад моих святое поколение

   Покроет Русь и процветет».

1829 или 1830