В.Ф. Раевскому. (Ты прав, мой друг - напрасно я презрел...)

Ты прав, мой друг - напрасно я презрел

   Дары природы благосклонной.

Я знал досуг, беспечных Муз удел,

   И наслажденья лени сонной,

Красы лаис, заветные пиры,

   И клики радости безумной,

И мирных Муз минутные дары,

   И лепетанье славы шумной.

Я дружбу знал - и жизни молодой

   Ей отдал ветреные годы,

И верил ей за чашей круговой

   В часы веселий и свободы,

Я знал любовь, не мрачною [тоской],

   Не безнадежным заблужденьем,

Я знал любовь прелестною мечтой,

   Очарованьем, упоеньем.

Младых бесед оставя блеск и шум,

   Я знал и труд и вдохновенье,

И сладостно мне было жарких дум

   Уединенное волненье.

Но всё прошло! - остыла в сердце кровь,

   В их наготе я ныне вижу

И свет и жизнь и дружбу и любовь,

   И мрачный опыт ненавижу.

Свою печать утратил резвый нрав,

   Душа час от часу немеет;

В ней чувств уж нет. Так легкой лист дубрав

   В ключах кавказских каменеет.

Разоблачив [пленительный] кумир,

    Я вижу призрак безобразный.

Но что ж теперь тревожит хладный мир

   Души бесчувственной и праздной?

Ужели он казался прежде мне

   Столь величавым и прекрасным,

Ужели в сей позорной глубине

   Я наслаждался сердцем ясным!

Что ж видел в нем безумец молодой,

   Чего искал, к чему стремился,

Кого ж, кого возвышенной

   Боготворить не постыдился!

Я говорил пред хладною толпой

   Языком Истинны [свободной],

Но для толпы ничтожной и глухой

   Смешон глас сердца благородный.

Везде ярем, секира иль венец,

   Везде злодей иль малодушный,

Тиран                      льстец

   Иль предрассудков раб послушный.

1822