Анализ стихотворения: Я ненавижу свет...

Сложный жизненный и творческий путь, который довелось пройти Осипу Мандельштаму, нашел отражение в его необычных произведениях. Стихи этого поэта раскрывают удивительно тонкий и хрупкий внутренний мир человека, который далеко не всегда считал нужным публично афишировать свои чувства. Будучи символистом, Мандельштам придерживался теории о том, что ничего в этом мире не происходит случайно, и любое событие имею не только свое значение, но и свою цену. Именно с этой позиции он рассматривал свое знакомство с семьей поэтессы Марины Цветаевой, к которой испытывал очень нежные и возвышенные чувства. В 1912 году, находясь под впечатлением от встречи с этой женщиной, Мандельштам написал стихотворение «Я ненавижу свет…».

Если трактовать его с точки зрения символизма, то одной из «однообразных звезд», свет которых так терпеть не может поэт, является Марина Цветаева. Ее стихи он воспринимает, как попытку вызова не только самому себе, но и современной литературе. При этом произведения Цветаевой кажутся Мандельштаму однотипными и как бы направленными внутрь души, содержимое которой, по мнению поэта, нельзя выворачивать наружу перед читателями.

Вместе с тем, Мандельштама одолевают весьма противоречивые чувства, так как Цветаева ему явно симпатизирует. Поэтому рождается строчка, которая показывает, в каком смятении пребывает поэт после поездки в Москву. «Здравствуй, мой давний бред – башни стрельчатой рост!», — пишет Мандельштам, намекая на то, Цветаева-поэт обладает не только литературным даром, но и готова отстаивать свои стихи, тем самым, возносясь ввысь, достигая тех горизонтов творчества, к которым Мандельштам и сам стремится. Он утешает себя обещаниями, пророча: «Будет и мой черед – чую размах крыла». Но при этом беспокоиться о том, куда же будет направлена «мысли живой стрела», и сможет ли она принести пользу другим.

Затрагивая тему вечности, Мандельштам отмечает, что каждый человек проходит свой путь и всегда возвращается к истокам – тому месту, которое принято именовать загробным миром. Там нет добра и зла, ненависти и любви, о чем упоминает поэт. Но именно в иной реальности каждому из нас открывается истина, которая недоступна в привычном мире. Поэтому, анализируя свои чувства к Цветаевой, Мандельштам отмечает: «Там – я любить не мог, здесь – я любить боюсь». Действительно, отношения этих двух людей так и не смогли перерасти на полноценный роман, хотя оба пота испытывали удивительное душевное родство и понимали друг друга даже тогда, когда между ними не было произнесено ни единого слова.