Осень Пастернака

Люби меня!...

Одна была - как Сольвейг,

другая - точно конница Деникина

Заныкана общественная совесть!

Поэт в себе соединял несо-

единимое.

Две женщины - Рассвета и Заката.

Сегодня и когда-то. Но полвека

жил человек на ул.Павленко,

привязанный, как будто под наркозом,

к двум переделкинским березам.

Он, мальчика, меня учил нетленке,

когда под возмущения и вздохи

“Люби меня!” - он повелел эпохе.

Он не давал разъехаться домашним.

“Люби меня!” - он говорил прилюдно.

И в интервью ”Paris dimanche”м,

и в откровении прелюдий.

Любили люди вместо кофе - сою.

И муравьи любили кондоминиумы

Поэт собой соединил несо-

единимое.

Любили все: объятия и ссоры,

и венских стульев шеи лебединые.

А жизнь давно зашла за середину.

У Зины в кухне догорали зимы.

А Люся, в духе Нового Завета,

была, как революция, раздета.

Мужская стрась белела, как седины.

Эпоха - третья женщина поэта,

его в себя втыкала, как в розетку -

переходник для неисповедимого.

У Зины в доме - трепет гарнизона.

И пармезан ее не пересох.

У Люси - нитка гарнизона

развязана, как поясок.

- Вас сгубит переделкинский

                                                  отшельник -

Не царь. не государственный ошейник

- две женщины вас сгубят.

Iґm sorry.

Настали времена звериные.

Какие муки он терпел несо-

измеримые.

А жены помышляют о реванше.

И, внутренности разорвавши,

березы распрямлялись:

та - в могилу,

а эта - с дочкой в лагерь угодила.

И в его поле страшно и магнитно

“Люби меня!” - звучало

                     как крещендо.

И этим cовершалось воскрешенье.

Летят машины - осы Патриарха.

Нас настигает осень Пастернака.

У Зины гости рифмами закусывали.

У Люси гости - гении и дауны.

Распятый ими губку в винном соусе

протягивает нам

                          из солидарности.

У Зины на губах - слезинки соли,

У Люси вокруг глаз синели нимбы…

Люби меня!

Соедини несо-

единимое…..

Тебя я создал из души и праха.

Для Божьих страхов, для молитв

                            и траханья.

Тебя я отбирал из женщин разных -

единственную.

Велосипедик твой на шинах красных

казался ломтиками редиски.

Люби меня!

Философизм несносен.

Люзина? Люся?! Я не помню имени.

Но ты - моя Люболдинская осень.

Люби меня!

Люби меня!

Люби меня!

Лик Демона похож на Кугультинова.

Поэт уйдет. Нас не спасают СОИ.

Держава рухнет треснувшею льдиною.

ПОЭТ - ЭТО РАСПЛАТА ЗА НЕСОЕ-

ДИНИМОЕ.

2003