Призрак

Проходят годы длинной полосою,

Однообразной цепью ежедневных

Забот,  и нужд,  и тягостных вопросов;

От них желаний жажда замирает,

И гуще кровь становится,  и сердце,

Больное сердце,  привыкает к боли;

Грубеет сердце: многое,  что прежде

В нем чуткое страданье пробуждало,

Теперь проходит мимо незаметно;

И то,  что грудь давило прежде сильно

И что стряхнуть она приподнималась,

Теперь легло на дно тяжелым камнем;

И то,  что было ропотом надежды,

Нетерпеливым ропотом,  то стало

Одною злобой,  гордой и суровой,

Одним лишь мятежом упорным,  грустным,

Одной борьбой без мысли о победе;

И злобный ум безжалостно смеется

Над прежними,  над светлыми мечтами,

Зане вполне,  глубоко понимает,

Как были те мечты несообразны

С течением вещей обыкновенным.

Но между тем с одним лишь не могу я

Как с истиной разумной помириться,

Тем примиреньем ненависти вечной,

В груди замкнутой ненависти... - Это

Потеря без надежды,  без возврата,

Потеря,  от которой стон невольный

Из сердца вырывается и треплет

Объемлет тело, - судорожный трепет!..

Есть призрак... В ночь бессонную ль,  во сне ли

Мучительно-тревожным он предстанет,

Он - будто свет зловещей,  но прекрасной

Кометы - сердце тягостно сжимает

И между тем влечет неотразимо,

Как будто есть меж ним этим сердцем

Неведомая связь,  как будто было

Возможно им когда соединенье.

Еще вчера явился мне тот призрак,

Страдающий,  болезненный... Его я

Не назову по имени; бывают

Мгновенья,  когда зову я этим

Любимым именем все муки жизни,

Всю жизнь... Готов поверить я,  что демон,

Мой демон внутренний,  то имя принял

И образ тот... Его вчера я видел...

Она была бледна,  желта,  печальна,

И на ланитах впалых лихорадка

Румянцем жарким разыгралась; очи

Сияли блеском ярким,  но холодным,

Безжизненным и неподвижным блеском...

Она была страшна...была прекрасна...

«О,  вы ли это?», - я сказал ей. Тихо

Ее уста зашевелились,  речи

Я не слыхал, - то было лишь движенье

Без звука,  то не жизнь была,  то было

Иной и внешней силе подчиненье -

Не жизнь,  но смерть,  подъятая из праха

Могущественной волей чуждой силы.

Мне было бесконечно грустно... Стоны

Из груди вырвались, - то были стоны

Проклятья и хулы безумно-страшной,

Хулы на жизнь...Хотел я смерти бледной

Свое дыханье передать,  и страстно

Слились мои уста с ее устами...

И мне казалось,  что мое дыханье

Ее на сквозь проникло, - очи в очи

У нас гляделись,  зажигались жизнью

Ее глаза,  я видел...

Смертный холод

Я чувствовал...

И целый час тоскою

Терзался я,  и тягостный вопрос

Запал мне в душу: для чего болезнен

Сопутник мой,  неотразимый призрак?

Иль для чего в душе он возникает

Не иначе...Иль для чего люблю я

Не светлое,  воздушное виденье,

Но тот больной,  печальный,  бледный призрак...

Август 1845