Аркадий
Ровнер

Два стихотворения

* * *

Я увидел себя за бортом в шевелящихся водных потёмках

среди бешеной пены, чёрных ям и буйных валов,

рядом с тонущим кораблём, средь его обломков,

и десятка всплывающих в пене человечьих голов.

Нас могучим потоком в кромешную тьму уносило,

нас засасывал в пропасти чудовищный водоворот,

я рукой ухватился за внезапно возникшую Силу,

и Она меня подняла и швырнула в спасительный грот.

Там я лежал, вспоминая истории морехода Синбада,

Артура Гордона Пима и Робинзона Крузо,

не веря ещё до конца, что я спасся из ада,

и что мне снова в который раз повезло.

Корабль, на котором я плыл, погрузился в пучину,

погибли все, никто не пришёл им помочь,

вспомнились стоявший на палубе франтоватый мужчина

и его печальноглазая пышноволосая дочь…

Спасла меня чудная Сила, что не раз меня в жизни спасала.

Подумалось: вдруг пришла Навзикая на берег бельё полоскать.

Я выполз из грота на каменистый наветренный берег. Светало.

Но что если Сила не захочет больше меня спасать?

16.11.17

* * *

Вот они, острова Средиземной прохлады,

средиземного зноя, штиля или штормов,

неизвестные птицы выводят крутые рулады,

неизвестные рыбы приносят щедрый улов.

Средиземные люди наполняют нас песенным ладом,

Пелопоннес и Иония, Микены и Крит,

в сердце засела, в мозг змеёй заползла Эллада,

глазом Киклопа оттуда на нас неотступно глядит.

У нас нет богов, кроме семейки Зевеса,

да ещё Диониса и трёх ужасных старух,

не нужны нам седые русалки Вестфальского леса,

бодхисаттвы, бозоны Хиггса и птица Рух.

Сверхскоростная стрела не догонит быстроногого Ахиллеса,

Аристофан, Сократ, Платон, Ксенофонт, Стагирит –

нам не выбраться из их крутого замеса,

глазами кентавра каждый из них за нами строго следит.

Мы устали плутать по бесплодным лесам, по холодным горам и пустыням,

мы б хотели вернуться в наш Средиземный исток,

в наш единственный рай, но сердца наши слепнут и стынут,

цепенеет наш ум, и уносит нас бурный поток.

22.11.17

Прометей

Улыбнись, ведь ты мне сестра Урания.

Валерия Исмиева

Улыбнись своей злосчастной судьбе,

брат мой, принёсший людям огонь, я

единственный, кто благодарен тебе,

персонажем мифа другие считают тебя.

Для них ты выдумка, привидение, ноль,

потому что сами они однодневки, нули,

улыбнись, божественный, превозмогая боль,

мышцам своего лица улыбнуться вели.

С ранней юности огонь твой сжигает меня,

и брюшную полость мою, и грудь,

верность сердцу и разуму – закон того огня,

от него нам уже никуда не свернуть.

Где ты, брат, пребываешь в Вечном Теперь?

Я хочу взглянуть в твои голубые глаза,

мы откроем с тобой ту заветную дверь,

за которой сверкают молнии и гремит гроза…

12.05.17

Этюд №9

Зрелая дева в кресле плетёном сидела,

Глядя на тёмного неба заплаты. Чреваты

Были зигзаги ветвистые молний. Раскаты

Издалека приближались к балкону. Несмело

Падали редкие капли в траву. Неумело

Ветер с ветвями заигрывал клёнов. Негромко

Голос мужчины в доме звучал. Шелестела

Штора. Жужжал мотоцикл. Темнеющей кромкой

Туча закрыла полнеба. Дева вздохнула. Улыбка

Вдруг оживила лицо её. Встала и, штору раздвинув,

«Страшно», сказала. «Кажется, будет гроза».

21.06.16, Москва

* * *

Валентину Никитину

Мы шли с тобою по мосту,

Качался старый мост,

Ты прыгнул в воду на ходу,

А я остался на посту –

Сюжет совсем не прост.

Мы шли и верили себе,

Шатался наш мосток,

Ты верен был своей судьбе,

Я не завидую тебе –

Тебя унёс поток.

Нас было двое на мосту,

Был хрупок ветхий мост,

Мы мост хотели перейти,

Но я остался на посту,

А ты уже в пути.

6.10.17

* * *

Другу Валентину

Бог мудрецов и Бог детей –

мой друг, ответь мне без затей,

из двух которое Начало,

какое нам растить пристало

и пестовать в душе своей?

Бог мудрецов неуловим,

Он выше всех отображений,

не благ, не зол Он и не зрим,

недостижим, непостижим

для наших глаз и разумений.

А Бог народов и детей –

податель Блага неизменный,

Создатель тигра и гиены,

Творец Земли и бездн Вселенной,

заботливый Отец людей.

Кого нам выбрать в этой паре,

всю жизнь в песочнице играть,

вручать судьбу свою Ишваре*

иль не сломаться, отстоять

себя в Потопе и Пожаре?

Нам подобает не вовне,

не в слепоте и подражанье,

а в непостижной глубине

найти возможность поддержанья

существованья своего

и Квинтэссенции Всего.

___

*Ишвара (санскр.) – Бог в монотеистических

религиях или иштадевата в адвайта-веданте.

Могущественное существо, заслоняющее

для людей подлинное, безымянное

и непостижимое Божество.

В христианстве последнее концептуализировано

Псевдо-Дионисием в «Мистическом богословии».

* * *

Бывает в сумерках такой особый миг,

когда становится прозрачным окруженье:

и мир с заснувшими людьми,

и в зеркалах их отражения.

Тогда становится понятным: эта жизнь,

чей вкус так сладок или горек,

подъёмы в гору, спуски вниз –

один непостижимый морок.

Не зная, как прервать оцепенение,

как пропасть перейти, как, одолев мираж,

нырнуть из личного местоимения

в сверхличное, я лишь впадаю в раж.

Ни зеркала разбить, ни сон остановить…

Скорей, пока моё мученье длится,

кого-нибудь убить, кого-то полюбить,

нырнуть как рыба, взмыть как птица…

* * *

он долго маялся и сомневался

и, наконец, сказал себе:

бу-бу и потому бе-бе

и в кузов лезь, коли попался

а дни и ночи налетали

как воробьи летят на крошки

и суетятся понарошку

а он смотрел на них в печали

а он смотрел на них как тот

кто знает, чем всё это станет,

и что сомненье не обманет

и что тоска не подведёт

* * *

1.

Кто знает, где пасётся кит?

Я хоть не знаю, а киваю.

Сосед мой знает, но молчит.

А Змей-Горыныч вкруг сидит

и гневно головы вертит,

их в разны стороны кидает,

а изо рта огонь пылает.

2.

Сначала снег летел параллельно улице вправо.

Потом он пошёл круто вверх.

А после и вовсе пропал.

Сначала наш лифт уходил влево.

Потом он стал быстро падать.

И, наконец, остановился.

Можно выходить.

3.

Куда уходит кривая? Откуда она пришла?

* * *

Июньский дождик трижды прошуршал,

и трижды небо тучи омрачали,

но не было ни скуки, ни печали,

и дождь теченью жизни не мешал.

Две сотни жизней взрыв унёс в Кабуле

и новый взрыв – немного погодя.

Тюльпаны в клумбах к вечеру уснули,

дремали в крупных капельках дождя.

Ракеты с моря полетели к цели –

достигли, полыхнуло и – горит!

Аллеи в парке медленно темнели,

внезапно загорелись фонари.

Эскадра набирала высоту,

внизу змеились языки пожара.

Вот на аллее появилась пара,

влюблённые направились к мосту.

Писала жизнь неровными мазками,

грунтованный записывала холст:

убийцы продвигались в бой бросками,

влюблённые переходили мост.

Казбек

Казбек –

заснеженный кулак

наклонной аркой

гигантский мак

теряет лепестки

в кристалле ярком

над Тереком

мы ходим берегом реки

над нами

зелёных гор ложбины и откосы

над ними

щетинятся скалистые утёсы

под ними

драконов сизые дымки

скользят неслышно

восторга нашего немые стоны

над клёкотом орлиных языков:

копытный звон согласных

и гласных царственный разбег

и надо всем

слегка склонённый влево –

Казбек

2016

Трактат о клее

Известно всем, всем, всем

за исключением Петрова,

что клей – незаменимая основа

соединения частей.

Клей клеек

и невкусен.

Непрезентабелен.

При злоупотреблениях опасен.

Проделайте простой эксперимент:

поешьте клею – склеится желудок.

Секрет успеха: начальство клейте взглядом.

В знак отрешённости себе заклейте уши.

Приклейте ясновидящему третий глаз на лоб.

Клей может быть полезен,

когда использован по назначенью.

Например:

Петров болтлив,

язык его приклейте к нёбу.

Он непоседлив – Петрову склейте ноги

или приклейте бок его к дивану,

(зад к креслу – это тоже хорошо).

А вот ещё идеи:

склейте кошелёк Петрова (рецепт от мотовства),

приклейте член Петрова к ноге Петрова (рецепт от блуда).

С Петрова будет.

Теперь понаблюдайте

произведения живой натуры.

Вот ласточка, а вот её гнездо.

Своей слюной она свой клеит дом.

Загадка:

кто склеил ласточку?

Глядите: вот очки.

Вот подоконник.

Вон облачко, приклеенное к клёну,

а нервный клён трепещет на ветру.

К моей губе приклеился окурок.

Я слышу клей обыкновенных слов

и сам я склеен из летучих снов.

О мирозданья клейкая основа:

в начале Клей, а не пустое Слово.

Всё было Клеем – Клей был Всё во всём.

Несклеенная мгла была кругом.

И Клей был Дух, и Бог и Клей – одно,

но постепенно Клей ушёл на дно.

Разбита чашка, падают очки,

а клён иссох от грусти и тоски.

* * *

Поэзия, банальная игра

сопоставлений, жалоб и упрёков;

вдоль озера, заросшего осокой

шагает август и плывёт жара.

Поэзия; вербальная забава,

игра распознаваний и намёков;

над озером струится поволока –

вечерней нежности отрава.

Над озером витает благодать,

фью-ить щебечет птичка-невеличка

на дереве. И в общую тетрадь

Я подбираю строки по привычке.

Поэзия; привычная докука,

ленивой меланхолии синдром,

но; молния сверкнёт, расколет небо гром,

И всё смешает вихрь воды, огня и звука.

Поэзия; владычица стихий.

Сама и наказанье, и награда,

Зачем нужны стихи?

Когда в игру вступают силы ада?

Что озеро? Что молния? Что ад?

Когда в игру вступает сила рока,

Не убежишь – догонит и жестоко

Вернёт назад.

10.08.07,

Edgeras Novas, Литва

* * *

Господи помилуй и спаси.

Как тебе живётся на Руси?

Я живу в замысловатом сне,

а ещё другой живёт во мне.

У меня нет жалоб и обид,

а двойник мой стонет и скрипит.

Мне бы пить вино и песни петь,

а двойник боится умереть.

Подзанять бы мне годков и сил…

Господи помилуй и спаси.

* * *

Дети скачут по кострам,

создавая тарарам,

а у чудища Остин

хвост из матовых пластин.

Он из мира красоты,

как и все его хвосты.

20.09.19

___

Примечание: другие остиновы хвосты

сделаны из шоколадных круассанов.