Аше
Гарридо

мандрагора

да, мандрагора, кричи, если я пытаюсь 
из тёмной земли громогласных твоих 
     умолчаний, 
из тёмной земли, из влажной обертки 
     таинств, 
из тайны и сна вынуть корни твоей 
     печали. 
 
кричи, матерись, кулаками дерись и 
     ругайся, 
пошли меня так далёко, что уже и не 
     видно, 
а я не уйду, покуда твой гнев не 
     погаснет, 
а я всё равно не уйду – мне совсем не 
     обидно. 
 
совсем не обидно: ты бьёшь от боли, от 
     горя, 
здесь слышится голос магии и натуры – 
природы твоей таинственной 
     мандрагорьей, 
стремящейся скрыть очертанья живой 
     фигуры 
 
во тьме и печали, в земле, где шепчутся 
     корни 
о том, что было, чего никто не узнает, 
о том, что было, но больше никто не 
     вспомнит, 
о том, что в солнечном свете дымкой 
     растает. 
 
кричи, мандрагора, бейся за тайну и 
     темень, 
рычи, мандрагора, – природа твоя такая 
     – 
когда я тебя целую в висок и в темя 
и руки твои вокруг себя замыкаю.