* * *

«Обласкала, омыла, ограбила – рано умер, и поздно воскрес.

Рад бы жизнь переписывать набело – только времени стало в обрез.

Долистать бы ночное пособие по огням на межзвёздных путях,

залечить, наконец, хронофобию – не молитвой, так морфием». Так

человек размышляет единственный, оглушённый бедой мировой,

ослабевший, а всё же воинственный, непохожий, но просто живой.

Всем воздастся единою мерою. И когда за компьютером он

до утра ретуширует серые фотографии серых времён –

пусть бензин и промёрзшая Лета, пусть облака над отчизной низки –

только б светопись, ломкая летопись, заливала слезами зрачки.