Ни в сумеречном свете рая...

Ни в сумеречном свете рая,

Где то, что ныне стало «я»,

Дремало, еле поборая

Соблазны полубытия;

Ни в нежном долге левирата,

Где, родолюбец-ибраим,

Я обладал вдовою брата,

Кровосмесительствуя с ним;

Ни там, где, незнаком с Гименом,

Подъяв вакхический бокал,

Я легкомысленным изменам

Без счета сердце предавал, —

На мусикийском небоскате,

Еще не взысканный судьбой,

Не ведал я ни благодати,

Ни муки быть самим собой.

Но вот — завесы роковые

Разорвались, и — сон во сне

И пламя в пламени — впервые

Богоявилась муза мне.

И в том. что духу предлежало

Как новый образ бытия, —

Люциферического жала

Смертельный яд воспринял я.

Но если, Господи, недаром

Среди осенних позолот

Его особенным загаром

Ты отмечаешь каждый плод,

Не осуди моей гордыни

И дай мне в хоре мировом

Звучать, как я звучал доныне,

Отличным ото всех стихом.

1920