Борис
Чичибабин

* * *

Пребываю безымянным. 
Час явленья не настал. 
Гениальным графоманом 
Межиров меня назвал. 
  
Называй кем хочешь, Мастер. 
Нету горя, кроме зла. 
Я иду с Парнасом на спор 
не о тайнах ремесла. 
  
Верам, школам, магазинам 
отрицание неся, 
не могу быть веку сыном, 
а пустынником – нельзя. 
  
В жёлтый стог уткнусь иголкой, 
чем совать добро в печать. 
Пересыльный город Горький, 
как Вас нынче величать? 
  
Под следящим волчьим оком, 
под недобрую молву 
на ковчеге колченогом 
сквозь гражданственность плыву. 
  
Бьётся крыльями Европа – 
наша немочь и родня – 
из Всемирного потопа 
и небесного огня. 
  
Сядь мне на сердце, бедняжка, 
припади больным крылом. 
Доживать своё нетяжко: 
всё прекрасное – в былом. 
  
Мне и слова молвить не с кем, 
тает снегом на губах. 
Не болтать же с Достоевским, 
если был на свете Бах. 
  
Тайных дум чужим не выдам, 
а свои – на всё плюют. 
Между Вечностью и бытом 
смотрит в небо мой приют. 
  
Три свечи горят на тризне, 
три моста подожжены. 
Трех святынь прошу у жизни: 
Лили, лада, тишины. 
  
          1976