Борис
Чичибабин

* * *

Я почуял беду и проснулся от горя и 
     смуты, 
и заплакал о тех, перед кем в 
     неизвестном долгу, – 
и не знаю, как быть, и как годы 
     проходят минуты... 
Ах, родные, родные, ну чем я вам всем 
     помогу? 
  
Хоть бы чуда занять у певучих и 
     влюбчивых клавиш, 
но не помнит уроков дурная моя голова, 
а слова – мы ж не дети, – словами беды 
     не убавишь, 
больше тысячи лет, как не Бог нам 
     диктует слова. 
  
О как мучает мозг бытия неразумного 
     скрежет, 
как смертельно сосёт пустота 
     вседержавных высот. 
Век растленен и зол. И ничто на земле 
     не утешит. 
Бог не дрогнет на зов. И ничто в 
     небесах не спасёт. 
  
И меня обижали – безвинно, взахлеб, не 
     однажды, 
и в моём черепке всем скорбям чернота 
     возжена, 
но дано вместо счастья мученье 
     таинственной жажды, 
и прозренье берёз, и склонённых небес 
     тишина. 
  
И спасибо животным, деревьям, цветам и 
     колосьям, 
и смиренному Баху, чтоб нам через 
     терньи за ним, – 
и прощенье врагам, не затем, чтобы 
     сладко спалось им, 
а чтоб стать хоть на миг нам свободней 
     и легче самим. 
  
Ещё могут сто раз на позор и на ужас 
     обречь нас, 
но, чтоб крохотный светик в потёмках 
     сердец не потух, 
нам даёт свой венок – ничего не 
     поделаешь – Вечность 
и всё дальше ведёт – ничего не 
     поделаешь – Дух. 
  
          1978