Двадцатый век

Есть время еще исправиться:

осталась целая четверть,—

исправиться и поправиться,

устроить и знать и челядь.

Но я не хочу иного.

Я век по себе нашел,

и если б родиться снова,

я б снова в него пошел.

Начала его не заставши,

конца не увижу его.

Из тех, кто немного старше,

уж нету почти никого.

А он еще в самом разгаре,

а он раскален добела

и, крепкие зубы оскаля,

готов на слова и дела.

1964