Борис
Слуцкий

Рука

Студенты жили в комнате, похожей 
На блин, но именуемой «Луной». 
А в это время, словно дрожь по коже, 
По городу ходил тридцать седьмой. 
  
В кино ходили, лекции записывали 
И наслаждались бытом и трудом, 
А рядышком имущество описывали 
И поздней ночью вламывались в дом. 
  
Я изучал древнейшие истории, 
Столетия меча или огня 
И наблюдал события, которые 
Шли, словно дрожь по коже, вдоль меня. 
  
«Луна» спала. Все девять чёрных коек, 
Стоявших по окружности стены. 
Все девять коек, у одной из коих 
Дела и миги были сочтены. 
  
И вот вошёл Доценко-комендант, 
А за Доценко – двое неизвестных. 
Вот этих самых – малых честных 
Мы поняли немедля – по мордам. 
  
Свет не зажгли. Светили фонарём. 
Фонариком ручным, довольно бледным. 
Всем девяти светили в лица, бедным. 
  
Я спал на третьей, слева от дверей, 
А на четвёртой слева – англичанин. 
  
Студент, известный вежливым молчаньем 
И – нацией. Не русский, не еврей, 
Не белорус. Единственный британец. 
Мы были все уверены – за ним. 
  
И вот фонарик совершил свой танец. 
И вот мы услыхали: «Гражданин». 
Но больше мне запомнилась – рука. 
На спинку койки ею опирался 
Тот, что над англичанином старался. 
  
От мышц натренированных крепка, 
Бессовестная, круглая и белая. 
  
Как лунный луч на той руке играл, 
Пока по койкам мы лежали, бедные, 
И англичанин вещи собирал.