Глаза рук

По стали, мрамору и дереву

Рукой внимательной скользя,

Я проходил - и плоть не верила,

Что их глубин постичь нельзя.

Я слышал ясно излучения -

То спрятанней, то горячей -

От страстной, как созданье гения,

Нагой поверхности вещей.

Она являлась расколдованной,

Жила беспечно и пестро

В камнях, в фанере полированной,

В блестящем никеле метро.

Я знал: то было эхо смутное

Живых, кипящих мириад,

Чьих рук касание минутное

Предметы бережно хранят.

Но вник я мудрым осязанием

Ещё безмерно глубже, в тло,

В пучины, чуждые названиям

И рубрикам «добро» и «зло».

Тот слой связует человечество

С первичным лоном бытия;

Быть может, в древних храмах жречество

О нём шептало, смысл тая.

Но имя то газообразное

Как втисну в твердый хруст речей?

Слова - затем, чтоб значить разное.

Их нет для общей тьмы вещей.

1950