Самое первое об этом

Дедов бор, полотно, и неспешно влачащийся поезд,

       Стены чащи угрюмой... И вдруг -

Горизонт без конца, и холмов фиолетовых пояс,

       И раскидистый луг.

Ярко-белых церквей над обрывами стройные свечи,

       Старый дуб, ветряки -

О, знакома, как детство, и необозрима, как вечность,

       Эта пойма реки.

Вновь спускаться ложбинами к добрым лесным великанам,

       К золотому костру,

Чтобы утром встречать бога-Солнце над белым туманом

       И стрекоз синекрылых игру;

Возвращаясь на кручи, меж серой горючей полыни

       Подниматься в вечерний покой,

Оглянуться на лес, как прощальное марево, синий

       За хрустальной рекой,

Где я шёл, где блуждал по зеленым певучим дорогам,

       Только дикие стебли клоня;

Сердце мирное Солнцу открыть - неизменному богу

       Мимолетного дня.

1932