* * *

Я рад, что промахнулся, Генрих Белль,

Что в то мгновенье духом оробел

И пуля сбила только кисть рябины.

Кровь дерева упала в глубь травы...

Мне кажется, что это были вы,

Такой же, как и я. Почти такой же.

Я понял в этот миг, что мы похожи.

Я понял, Генрих Белль, что это вы,

Когда увидел в прорези прицела

Согбенную округлость головы,

Порыв и страх согнувшегося тела,

Шинели вашей грязное пятно.

Я вдруг почувствовал, что я не вправе

Решать за Бога, жить вам иль не жить,

И то, что я не волен вас судить.

Я с облегченьем передоверял

Вам роль судьи. На спусковом крючке

Застыл мой палец. Ну, стреляйте, Генрих!

Вам сразу пять секунд даётся верных!

Стреляйте, если можете стрелять.

И просвистела пуля. И опять

Мне на плечо скользнула кисть рябины,

Кровь дерева упала в глубь травы.

На сей раз, Генрих, промахнулись вы.

Да, между нами не было войны,

Мы заключили с вами перемирье.

Но только вы и я. Ведь рядом в рост

Вставал фашист, вояка и прохвост,

Убийца, освенцимский ницшеанец...

Стреляйте, Генрих! Уступаю вам,

Дарю вам, Белль, свой самый лучший выстрел...

Вы опустили автомат. Увы!

Мне кажется, что это были вы!

Но я не промахнулся, Генрих Белль!

Я выстрелил. И в прорези прицела

Я увидал, как оседает тело.

Немудрено попасть в такую цель!

1962