* * *

Ветер лунной играл тетивой,

не заметив, что ночь полыхает...

Спит тревожно орган духовой

и прогорклое время вдыхает.

Беспокойного жара его

не остудят ни фуги, ни строфы.

Не осталось уже ничего

от камней панорамы Голгофы*.

Что лукавому Чистый Четверг –

он исходит бессильною злобой.

Hauptwerk, Oberwerk... фейерверк –

ты на вкус эту азбуку пробуй.

А потом до рассвета следи,

что небесный сулит бестиарий.

Дрогнет сердце осколком в груди.

Всякий город – немой планетарий.

Не удержится, выстрелит лук –

птица Время лишится ночлега.

Но опять то носок, то каблук

обозначат подобие бега.

«Ну же, голову музыке в пасть!» –

что за сладкий дурман поединка?

Так привержена целому часть,

так стихии послушна пылинка.

Ночь бледнеет. Ложится у ног

сад Купеческий, сад Гефсиманский.

Это дышит языческий бог,

это Бог говорит христианский.

_____

*возле Александровского костёла в Киеве,

что неподалёку от Майдана Независимости,

до 1930-х годов стояло здание,

в котором демонстрировалось огромное полотно –

панорама «Голгофа».