Баллада о буланом пенсионере

Среди пахучей луговой травы

     Недвижный он стоит, как изваянье,

     Стоит, не подымая головы,

     Сквозь дрему слыша птичье щебетанье.

     Цветы, ручьи... Ему-то что за дело!

     Он слишком стар, чтоб радоваться им:

     Облезла грива, морда поседела,

     Губа отвисла, взгляд подернул дым...

     Трудился он, покуда были силы,

     Пока однажды, посреди дороги,

     Не подкачали старческие жилы,

     Не подвели натруженные ноги.

     Тогда решили люди: «Хватит, милый!

     Ты хлеб возил и веялки крутил.

     Теперь ты - конь без лошадиной силы,

     Но ты свой отдых честно заслужил!»

     Он был на фронте боевым конем,

     Конем рабочим слыл для всех примером,

     Теперь каким-то добрым шутником

     Он прозван был в селе Пенсионером,

     Пускай зовут! Ему-то что за дело?!

     Он чуток только к недугам своим:

     Облезла грива, морда поседела,

     Губа отвисла, взгляд подернул дым...

     Стоит и дремлет конь среди ромашек,

     А сны плывут и рвутся без конца...

     Быть может, под седлом сейчас он пляшет

     Под грохот мин на берегу Донца.

     «Марш! Марш!» - сквозь дым доваторский

     бросок!

     Но чует конь, пластаясь на скаку,

     Как старшина схватился за луку,

     С коротким стоном выронив клинок...

     И верный конь не выдал старшины,

     Он друга спас, он в ночь ушел карьером!

     Теперь он стар... Он часто видит сны.

     Его зовут в селе Пенсионером...

     Дни что возы: они ползут во мгле...

     Вкус притупился, клевер - как бумага.

     И, кажется, ничто уж на земле

     Не оживит и не встряхнет конягу.

     Но как-то раз, округу пробуждая,

     В рассветный час раздался стук и звон.

     То по шоссе, маневры совершая,

     Входил в деревню конный эскадрон.

     И над садами, над уснувшим плесом,

     Где в камышах бормочет коростель,

     Рассыпалась трубы медноголосой

     Горячая раскатистая трель.

     Как от удара, вздрогнул старый конь!

     Он разом встрепенулся, задрожал,

     По сонным жилам пробежал огонь,

     И он вдруг, вскинув голову, заржал!

     Потом пошел. Нет, нет, он поскакал!

     Нет, полетел! Под ним земля качалась,

     Подковами он пламень высекал!

     По крайней мере, так ему казалось...

     Взглянул и вскинул брови эскадронный:

     Стараясь строго соблюдать равненье,

     Шел конь без седока и снаряженья,

     Пристроившись в хвосте его колонны.

     И молвил он: - А толк ведь есть в коне!

     Как видно, он знаком с военным строем! -

     И, старика похлопав по спине,

     Он весело сказал: - Привет героям!

     Четыре дня в селе стоял отряд.

     Пенсионер то навещал обозы,

     То с важным видом обходил наряд,

     То шел на стрельбы, то на рубку лозы.

     Он сразу словно весь помолодел:

     Стоял ровнее, шел - не спотыкался,

     Как будто шкуру новую надел,

     В живой воде как будто искупался!

     В вечерний час, когда закат вставал,

     Трубы пронесся серебристый звон;

     То навсегда деревню покидал,

     Пыля проселком, конный эскадрон.

     «Марш! Марш!» И только холодок в груди,

     Да ветра свист, да бешеный карьер!

     И разом все осталось позади:

     Дома, сады и конь Пенсионер.

     Горел камыш, закатом обагренный,

     Упругий шлях подковами звенел.

     Взглянул назад веселый эскадронный,

     Взглянул назад - и тотчас потемнел!

     С холма, следя за бешеным аллюром,

     На фоне догорающего дня

     Темнела одинокая фигура

     Вдруг снова постаревшего коня...