Освобождение

За топотом шагов неведом

Случайной конницы налет,

За мглой и пылью –

Следом, следом –

Уже стрекочет пулемет.

   Где стрекозиную повадку

Он, разгулявшийся, нашел?

Осенний день,

Сырой и краткий,

По улицам идет, как вол...

   Осенний день

Тропой заклятой

Медлительно бредет туда,

Где под защитою Кронштадта

Дымят военные суда.

   Матрос не встанет, как бывало,

И не возьмет под козырек.

На блузе бант пылает алый,

Напруженный взведен курок.

   И силою пятизарядной

Оттуда вырвется удар,

Оттуда, яростный и жадный,

На город ринется пожар.

   Матрос подымет руку к глазу

(Прицел ему упорный дан),

Нажмет курок –

И сразу, сразу

Зальется тенором наган.

   А на плацдармах –

Дождь и ветер,

Колеса, пушки и штыки,

Здесь собралися на рассвете

К огню готовые полки.

   Здесь:

Галуны кавалериста,

Папаха и казачий кант,

Сюда идут дорогой мглистой

Сапер,

Матрос и музыкант.

   Сюда путиловцы с работы

Спешат с винтовками в руках,

Здесь притаились пулеметы

На затуманенных углах.

   Октябрь!

Взнесен удар упорный

И ждет падения руки.

Готово все:

И сумрак черный,

И телефоны, и полки.

   Все ждет его:

Деревьев тени,

Дрожанье звезд и волн разбег,

А там, под Гатчиной осенней,

Худой и бритый человек.

   Октябрь!

Ночные гаснут звуки.

Но Смольный пламенем одет,

Оттуда в мир скорбей и скуки

Шарахнет пушкою декрет.

   А в небе над толпой военной,

С высокой крыши,

В дождь и мрак,

Простой и необыкновенный,

Летит и вьется красный флаг.

1923