Елена
Овчарова

Порожек

Ты же сам впустил меня прямо себе под 
     кожу, 
А потом в сердцах винил кривой на грифе 
     порожек 
(неподточен, мол, и струна потому не 
     строит) … 
Правда в том, моё солнце, что в утлой 
     лодке нас трое 
В этот вечер было в зыбкой точке 
     пространства. 
И твой взгляд в глубину себя – это знак 
     постоянства, 
Неожиданного для тебя самого, – 
     большого, 
Долго верившего, что твоё сердце 
     бесшовно, 
Поскольку вспороть его прочную ткань не 
     под силу 
Ни самой умной, ни даже самой красивой… 
Но она ведь сумела. Потому-то корявая 
     строчка 
В сердце отличает тебя с тех пор от 
     прочих, 
Начертавших в графе «любимая» чёрный 
     прочерк 
И забывших об этой черточке, выцветшей 
     к ночи. 
…А ты латал себя цыганской кривой 
     иглою, 
Затевал дуэты, но на поверку вас всегда 
     было трое, 
Потому что сердце твоё по свежему шву 
     кровило, 
Потому что не было в нем ни покоя, ни 
     силы. 
Вот и сегодня, в изнурительной 
     шоу-программе 
Ты блестел сухими до мёртвого дна 
     глазами, 
И выплёвывал строки, где нежность 
     мешалась с болью, 
И тонула твоя лодка, захлёстнутая 
     любовью, 
И тянул ты меня на дно глухой тоски за 
     собою, 
Чтоб не быть одному в этот вечер, от 
     боли воя. 
…Но беда ведь в том, что нас в этой 
     лодке трое. 
Потому и струна на ровном порожке не 
     строит. 
Потому и согреть мне тебя даже в жару 
     не под силу, 
Будь я самой умной и даже самой 
     красивой… 
…Даже если была б я прекраснее многих 
     прочих, 
Все равно саднил бы и жёг бы проклятый 
     прочерк… 
Так не зови меня больше в гости к себе, 
     под кожу, – 
Я разбила сердце о каменный твой 
     порожек.