Письмо в Париж

Нас не спасает крест одиночеств.

Дух несвободы непобедим.

Георгий Викторович Адамович,

а вы свободны,

            когда один?

Мы, двое русских,

             о чем попало

болтали с вами

            в кафе «Куполь»,

но в петербуржце

              вдруг проступала

боль крепостная,

              такая боль...

И, может, в этом

            свобода наша,

что мы в неволе,

            как ни грусти,

и нас не минет

             любая чаша,

пусть чаша с ядом

                в руке Руси.

Георгий Викторович Адамович,

мы уродились в такой стране,

где тягу к бегству не остановишь,

но приползаем —

             хотя б во сне.

С ней не расстаться,

                не развязаться.

Будь она проклята,

                по ней тоска

вцепилась, будто репей рязанский,

в сукно парижского пиджака.

Нас раскидало,

           как в море льдины,

расколошматило,

             но не разбив.

Культура русская

              всегда едина

и лишь испытывается

                 на разрыв.

Хоть скройся в Мекку,

             хоть прыгни в Лету,

в кишках — Россия.

             Не выдрать!

                      Шиш!

Невозвращенства в Россию нету.

Из сердца собственного не сбежишь.

1965