Надовесский похоронный плач

Вот сидит он на циновке,

Выстлавшей вигвам,

Как живой, посажен ловко,

Величав и прям.

Но кулак уж не сожмется,

На устах — замок.

К горним духам не взовьется

Трубочный дымок.

Где, скажите, взор соколий,

Что, на след напав,

Не терял его в раздолье,

В колыханье трав.

Ноги скрещены покорно —

Не пуститься в бег

С быстротой косули горной

Сквозь буран и снег.

Жизнь ушла из этих вяло

Свесившихся рук,

Не согнуть уж, как бывало,

Им упругий лук.

Он ушел для лучшей доли

В край бесснежный тот,

Где маис на тучном поле

Сам собой растет,

Где леса богаты дичью,

Реки рыб полны,

С каждой ветки песни птичьи

Звонкие слышны.

Духи с ним пируют вместе

В солнечной дали.

Нас оставил он, чтоб с честью

Тело погребли!

Все, что может быть отрадой

Воину в пути,

С похоронным плачем надо

В дар ему снести.

Сложим здесь, у изголовья,—

Путь его далек,—

Мы топор, облитый кровью,

И медвежий бок.

Острый нож положим с краю.

Он сверкал не раз,

С головы врага сдирая

Скальп в возмездья час.

Горстку краски в руку вложим,—

С нею погребен,

Пусть предстанет краснокожим

В мире духов он.

1797