Памяти друга

Д. А. Ланге

Прости меня, доктор,

что я задержался на юге,

у моря, лакая вино,

шашлыки уминая.

Что я не явился с цветами

к твоей овдовевшей подруге,

прости меня, Додик!

Я плачу, тебя поминая.

Должно быть, мы взяли рубеж –

перевал от восхода к закату.

Теперь мы, как волжская дельта –

отдельные мелкие реки.

Всё меньше друзей,

составлявших теченье когда-то:

одни уезжают навечно,

другие уходят навеки.

Ни слова, мой друг,

об инфарктах и нажитых грыжах.

Не станем трепаться

о том, что отечество – отчим.

Кому мы нужны

в этих самых Лондонах-Парижах?

Так ты говорил мне,

дантист и еврей, между прочим.

Куда мы уедем

от тысячи памятей личных,

от лет этих призрачных,

вставших друг другу в затылок,

от юности нищей,

сидящей в московских шашлычных,

от этих рядов

бесконечных порожних бутылок?

От этой помпезной державы,

играющей марши и туши,

от этой страны сверхсекретной,

где вход воспрещён посторонним,

от нескольких милых русачек,

согревших озябшие души,

от той, наконец, подмосковной

могилы, где ты похоронен?

Мы купим пол-литра

с утра в продуктовом у Дуськи,

а кто-нибудь купит

квартиру, машину и дачу...

В Пречистенской церкви

тебя отпевают по-русски...

Прости меня, Додик!

Я горькую пью. Я не плачу.

Октябрь 1976