Поиски тепла

1

Уши, главное — это уши!

На ушах побелела кожа.

Зверь-мороз человека душит,

но никак задушить не может.

Где,

к кому прислониться телом,

чем и как разогреть коленки?

Стены улиц в морозном, в белом,

прислонись — и пристынешь к стенке,

Вон прохожий — сосулька просто,

потирает нервозно лапки.

...А куда ж это я в мороз-то,

разве я не такой же зябкий?

Нет на мне меховых доспехов,

нет ни котиковых, ни собачьих.

Есть под кепкою вместо меха

пук волос — полубокс иначе.

И хоть нынче морозец крепкий,

я иду на свиданье в кепке,

я иду папахам назло

на морозе искать

тепло!

2

Лесной, охотничий, зовущий

еловый дым навстречу мне.

И что ни шаг — то пахнет гуще,

как будто двигаюсь к весне.

Костер трещал у тротуара,

у ног нахохленных домов.

И черный чан смолы и вара

повис над красной клеткой дров.

Вокруг огня — толпа в фуфайках,

в разновеликих треухах.

Но у костра пляши хоть в майке —

была бы обувь на ногах!

3

Навстречу,

в снегу утопая по плечи,

машина с метлой и огромной лопатой.

Иду за машиной, никем не замечен.

Найду ли тепло я в сугробах горбатых?

Найду ли его я под снежной периной?

Найду ль на рисунке, оставленном шиной?..

...Его я нашел неожиданно просто:

оно -- человек ниже среднего роста.

В железной машине

есть сердце в кабине,

светляк папиросы и фосфор приборов...

Тепло притаилось в машине --

в бензине,

но больше в сто крат --

под фуфайкой шофера.

4

Вместе с хлебным запахом из булочной

в валенках рабочий --

на мороз!

Берзразличный к сутолоке уличной,

он решил позавтркать всерьез.

Пополам руками осторными

разломил надтреснутый батон.

Мягкий пар из булки новорожденной

зачерпнул губами.

А потом,

разогревши челюсти холодные,

зашагал неведомо куда.

...Съели крошки воробьи голодные,

потеплели --

и на провода.

5

Ногами по улице топая чаще,

я встретил почтовый мороженый ящик.

Он льда холоднее, он смерти бледнее,

его разглядел на кирпичной стене я.

Шапчонка на нем из январского меха,

висит козырек, а пониже -- прореха.

И в эту прореху я сунул письмо,

писалось оно не холодным умом --

письмо человеческой грустью писалось,

письмо под пальто на груди согревалось,

протиснулось в щель и упало на дно, --

быть может, кого-то согреет оно.

6

Мороз обклеил стекла льдом.

Был телефонный тесен дом.

Здесь телефонный автомат.

на трубке мерзнет ухо.

И вдруг слова,

                    улыбка,

                              взгляд

доносятся до слуха.

Ее тепло -- в меня втекло.

Пускай облито льдом стекло.

Дышу в стекло. Кружок в стекле.

Моя любовь сейчас в тепле!

7

Эта кровля завода -- вроде гриба,

выше гриба -- труба.

На таком холоду! А дымит, жива!

У трубы в черном дыме волос

голова.

Я за встречным ларьком

без остатка исчез,

но труба высока, но труба --

                                                до небес!

Я в троллейбус втираюсь,

а дылда в окно

вся

в царапину-щель

мне видна все равно.

Из троллейбуса вылез,

влезаю в толпу --

но и здесь разглядел я живую трубу.

Разглядел и стою,

разглядел и смотрю,

вижу: курит труба, --

дай и я закурю.

...А пониже трубы, в кочегарке,

в поту

кочегары варили в котлах теплоту!

8

Из бани подходят к ларьку торопливо,

в ларьке жигулевское теплое пиво.

Ларек заскорузлый, обложенный льдом,

квадратным окошком он дышит, как ртом.

И пена, и пар из окошка наружу.

Мерцает стекло переполненных кружек,

и ласково льется и неторопливо

в спокойные рты подогретое пиво.

9

Чинят мост. Электросварка.

Там по всем приметам -- жарко.

Искры там букетом, градом,

веером и водопадом!

Зло шипя и негодуя,

сталь текла,

стремились струи.

Струи стали

кровью стали.

Тени падали,

вставали,

бились грудью о чугун,

мост гудел в сто тысяч струн!

Небо в синем,

небо в ярком,

небу тоже стало жарко!

10

Я город прошел от конца до начала,

сжимался в термометре ртутный червяк.

Но встречи любовь, как всегда, назначала,

и я под часами умерил свой шаг.

Секундою позже -- я взял ее руки,

минутою позже -- мы шли не спеша.

Колючий, певучий, живучий, упругий,

я просто оттаял -- вода на ушах!

Хотелось вдохнуть освежающий иней,

сдрать с себя кепку, надеть на забор!

Хотелось прижаться к стелкяшке-витрине,

кататься с детишками с горк и с гор...

Казалось нелепым безлюдие улиц.

Сегодня жара! Не погода, а пляж!

Такое -- на редкость в зеленом июле,

такое за редкостью -- сдать в Эрмитаж!

Смотрите, продрогшие шапки и шубы,

откиньте меха с приютившихся глаз, --

я друга целую в зажженные губы,

хотите, возьму поцелую и вас?!

Смотрите, я выступил против мороза!

...И если его еще терпит земля,

мороз не проблема, мороз не угроза,

мороз -- это что-то пониже нуля.

1960