Ружье и Заяц

Трусливых наберешь немало

От скорохода до щенка;

Но Зайца никого трусливей не бывало:

Увидя он Ружье, которое лежало

В ногах у спящего стрелка,

Так испугался,

Что даже и бежать с душою не собрался,

А только сжался

И, уши на спину, моргая носом, ждет,

Что вмиг Ружье убьет.

Проходит полчаса - перун еще не грянул.

Прошел и час - перун молчит,

А Заяц веселей глядит;

Потом, поободрясь, воспрянул,

Бросает любопытный взгляд -

Прыжок вперед, прыжок назад -

И наконец к Ружью подходит.

«Так это, - говорит, - на Зайца страх наводит?

Посмотрим ближе... да оно

Как мертвое лежит, не говоря ни слова!

Ага! хозяин спит - так и Ружье равно

Бессильно, как лоза, без помощи другова».

Сказавши это, Заяц мой

В минуту стал и сам герой:

Храбрится и Ружье уж лапою толкает.

«Прочь, бедна тварь! - Ружье молчанье прерывает. -

Или не знаешь ты, что я, лишь захочу,

Сейчас тебя в ничто за дерзость преврачу?

От грома моего и Лев победоносный,

И кровожадный Тигр со трепетом бегут;

Беги и ты, зверек несносный!

Иль молнии мои тебя сожгут».

- «Не так-то строго! -

От Зайца был Ружью ответ. -

Ведь ныне умудрился свет,

И между зайцами трусливых уж не много.

Ты страшно лишь в руках стрелка, а без него -

Ты ничего».

Ничто и ты, закон! - подумает читатель, -

Когда не бодрствует, но дремлет председатель.

1803