Возвращение крестоносца

Младой Готфрид Шатобриан

Жил в замке над рекою

Меж гор и добрых поселян

С прелестною женою.

Их ночь тиха, их ясен день,

В их сердце дышит радость,

Бежит от них печали тень,

В любви цветёт их младость.

Вдруг раздался священный зов, -

И звук тревоги бранной

Влечёт туда, где гроб Христов

В земле обетованной.

Восстали все: и стар и млад -

Везде кипят дружины,

Не страшен им ни зной, ни хлад,

Ни степи, ни пучины.

И витязь смотрит на коня.

«О милый край отчизны,

Приют домашнего огня

И нега мирной жизни!

Проститься с вами должен я.

А ты, мой друг прелестный,

Не унывай, и за меня

Молись в тиши безвестной!»

И взял он меч и крест святой,

И собрал он дружину,

Простился с милою женой,

Готовый в Палестину.

Помчался он, - но всё глядит

На замок свой родимый

И слёзы на железный щит

Ронял, тоской крушимый.

В далёкий край он долетел,

Где бой кипит кровавый,

И в блеске там отважных дел

Покрылся новой славой.

Меж тем, печальна и мрачна,

Жена его младая

Живёт, слезам обречена,

О витязе мечтая.

И память с ним весёлых дней

Слилась с душевной мукой,

И мнится, витязь стал милей

Несносною разлукой.

Тепла в ней вера, но крушит

Жестоких битв тревога.

«Нет, он не ранен, не убит,

Мой милый, ратник бога».

О, как любовь младую грудь

Томит мечтой своею!

И как вздохнуть, куда взглянуть,

Чтоб не был он пред нею!

Несётся ль свежий ветерок

И солнце догорает, -

На пасмурный она восток

Взор томный устремляет;

Взойдут ли звёзды и луна

Над сонными волнами, -

О нем беседует она

С луною и звездами.

Страшит её в тиши ночей

Между гробниц заветных

Вид фантастических теней

При стеклах разноцветных.

Об нём там молится она

И мнит, какой-то силой

Невольно втайне смущена,

Что видит образ милый,

Что он мелькнул и вдруг исчез

Меж дымными столбами,

Как на лазурной тьме небес

Звезда меж облаками.

Но время вечною стрелой

Летит, летит; дружины

Идут, одна вслед за другой,

Назад из Палестины.

И у прекрасной день и ночь

Надеждой сердце бьётся;

Но как сомненье превозмочь! -

Всё ждёт и не дождётся.

Однажды вечер пламенел,

И горем дух стеснялся:

Ей никогда её удел

Мрачнее не казался.

Волнуясь вещею тоской

И страшными мечтами,

К иконе девы пресвятой

Идет она с слезами.

И вдруг знакомый рог трубит,

И мост упал подъёмный,

И вне себя она бежит,

Стремясь к аллее тёмной,

Где витязь шлем булатный свой,

Сскочив с коня, бросает,

А паж - наездник молодой -

С седла копьё снимает.

Не верит взору своему,

Летит - и муж пред нею,

И кинулась она к нему

Без памяти на шею.

И витязь страстно обнимал

Жену свою младую;

Счастливец! он благословлял

Любовь её святую.

Уста дрожали на устах,

Об сердце сердце билось;

Вдруг - чудный блеск в её очах,

Дыханье прекратилось.

В груди стеснённой жизни нет:

Творец! убила радость

Всё то, чем мил нам божий свет, -

Любовь, красу и младость!

И страшен, как жилец могил,

Был витязь овдовелый,

И месяц трепетно светил

На лик оцепенелый.

Сражён таинственной судьбой,

От всех несчастный скрылся,

С житейским морем и с земной

Надеждой он простился.

Обитель иноков стоит

Близ замка; там в молитвах,

В посте, в слезах он жизнь таит,

Прославленную в битвах.

Но час настал - и с нею вновь

Забыл он сердца муки

В том светлом мире, где любовь

Не знает уж разлуки.

1834