Воробей

       Я возвращался с охоты и шел по аллее сада. Собака

бежала впереди меня.

       Вдруг она уменьшила свои шаги и начала красться,

как бы зачуяв перед собою дичь.

       Я глянул вдоль аллеи и увидал молодого воробья с

желтизной около клюва и пухом на голове. Он упал из

гнезда (ветер сильно качал березы аллеи) и сидел неподвижно, беспомощно растопырив едва прораставшие крылышки.

       Моя собака медленно приближалась к нему, как вдруг,

сорвавшись с близкого дерева, старый черногрудый воробей камнем упал перед самой ее мордой — и весь взъерошенный, искаженный, с отчаянным и жалким писком прыгнул раза два в направлении зубастой раскрытой пасти.

       Он ринулся спасать, он заслонил собою свое детище...

но все его маленькое тело трепетало от ужаса, голосок однчал и охрип, он замирал, он жертвовал собою!

       Каким громадным чудовищем должна была ему казаться собака! И все–таки он не мог усидеть на своей высокой,

безопасной ветке... Сила, сильнее его воли, сбросила его

оттуда.

       Мой Трезор остановился, попятился... Видно, и он признал эту силу.

       Я поспешил отозвать смущенного пса — и удалился,

благоговея.

       Да; не смейтесь. Я благоговел перед той маленькой, героической птицей, перед любовным ее порывом.

       Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти.

Только ею, только любовью держится и движется жизнь.

Апрель 1878