Сегодняшнее

Маме

Кто-то нашёптывал шелестом мук

Целый вечер об израненном сыне,

В струнах тугих и заломленных рук

Небосвод колебался, бесшумный и синий.

Октябрьских сумерек, заплаканных трауром

Слеза по седому лицу сбегала,

А на гудящих рельсах с утра «ура»

Гремело в стеклянных ушах вокзалов.

Сердце изранил растущий топот

Где-то прошедших вдали эскадронов,

И наскоро рваные раны заштопать

Чугунным лязгом хотелось вагонам.

Костлявые пальцы в кровавом пожаре вот

Вырвутся молить: помогите, спасите,

Ведь короной кровавого зарева

Повисло суровое небо событий.

Тучи, как вены, налитые кровью,

Просочились сквозь пламя наружу,

И не могут проплакать про долю вдовью

В самые уши октябрьской стужи.

октябрь 1916