Константин
Симонов

Сын артиллериста

Был у майора Деева 
Товарищ - майор Петров, 
Дружили еще с гражданской, 
Еще с двадцатых годов. 
Вместе рубали белых 
Шашками на скаку, 
Вместе потом служили 
В артиллерийском полку. 
А у майора Петрова 
Был Ленька, любимый сын, 
Без матери, при казарме, 
Рос мальчишка один. 
И если Петров в отъезде, -  
Бывало, вместо отца 
Друг его оставался 
Для этого сорванца. 
Вызовет Деев Леньку: 
- А ну, поедем гулять: 
Сыну артиллериста 
Пора к коню привыкать! -  
С Ленькой вдвоем поедет 
В рысь, а потом в карьер. 
Бывало, Ленька спасует, 
Взять не сможет барьер, 
Свалится и захнычет. 
- Понятно, еще малец! -  
Деев его поднимет, 
Словно второй отец. 
Подсадит снова на лошадь: 
- Учись, брат, барьеры брать! 
Держись, мой мальчик: на свете 
Два раза не умирать. 
Ничто нас в жизни не может 
Вышибить из седла! -  
Такая уж поговорка 
У майора была. 
Прошло еще два-три года, 
И в стороны унесло 
Деева и Петрова 
Военное ремесло. 
Уехал Деев на Север 
И даже адрес забыл. 
Увидеться - это б здорово! 
А писем он не любил. 
Но оттого, должно быть, 
Что сам уж детей не ждал, 
О Леньке с какой-то грустью 
Часто он вспоминал. 
Десять лет пролетело. 
Кончилась тишина, 
Громом загрохотала 
Над Родиною война. 
Деев дрался на Севере; 
В полярной глуши своей 
Иногда по газетам 
Искал имена друзей. 
Однажды нашел Петрова: 
«Значит, жив и здоров!» 
В газете его хвалили, 
На Юге дрался Петров. 
Потом, приехавши с Юга, 
Кто-то сказал ему, 
Что Петров, Николай Егорыч, 
Геройски погиб в Крыму. 
Деев вынул газету, 
Спросил: «Какого числа?» -  
И с грустью понял, что почта 
Сюда слишком долго шла... 
А вскоре в один из пасмурных 
Северных вечеров 
К Дееву в полк назначен 
Был лейтенант Петров. 
Деев сидел над картой 
При двух чадящих свечах. 
Вошел высокий военный, 
Косая сажень в плечах. 
В первые две минуты 
Майор его не узнал. 
Лишь басок лейтенанта 
О чем-то напоминал. 
- А ну, повернитесь к свету, -  
И свечку к нему поднес. 
Все те же детские губы, 
Тот же курносый нос. 
А что усы - так ведь это 
Сбрить! - и весь разговор. 
- Ленька? - Так точно, Ленька, 
Он самый, товарищ майор! 
- Значит, окончил школу, 
Будем вместе служить. 
Жаль, до такого счастья 
Отцу не пришлось дожить. 
У Леньки в глазах блеснула 
Непрошеная слеза. 
Он, скрипнув зубами, молча 
Отер рукавом глаза. 
И снова пришлось майору, 
Как в детстве, ему сказать: 
- Держись, мой мальчик: на свете 
Два раза не умирать. 
Ничто нас в жизни не может 
Вышибить из седла! -  
Такая уж поговорка 
У майора была. 
А через две недоли 
Шел в скалах тяжелый бой, 
Чтоб выручить всех, обязан 
Кто-то рискнуть собой. 
Майор к себе вызвал Леньку, 
Взглянул на него в упор. 
- По вашему приказанью 
Явился, товарищ майор. 
- Ну что ж, хорошо, что явился. 
Оставь документы мне. 
Пойдешь один, без радиста, 
Рация на спине. 
И через фронт, по скалам, 
Ночью в немецкий тыл 
Пройдешь по такой тропинке, 
Где никто не ходил. 
Будешь оттуда по радио 
Вести огонь батарей. 
Ясно? - Так точно, ясно. 
- Ну, так иди скорей. 
Нет, погоди немножко, -  
Майор на секунду встал, 
Как в детстве, двумя руками 
Леньку к себе прижал. 
- Идешь на такое дело, 
Что трудно прийти назад. 
Как командир, тебя я 
Туда посылать не рад. 
Но как отец... Ответь мне: 
Отец я тебе иль нет? 
- Отец, - сказал ему Ленька 
И обнял его в ответ. 
- Так вот, как отец, раз вышло 
На жизнь и смерть воевать, 
Отцовский мой долг и право 
Сыном своим рисковать. 
Раньше других я должен 
Сына вперед послать. 
Держись, мой мальчик: на свете 
Два раза не умирать. 
Ничто нас в жизни не может 
Вышибить из седла! -  
Такая уж поговорка 
У майора была. 
- Понял меня? - Все понял. 
Разрешите идти? - Иди! -  
Майор остался в землянке, 
Снаряды рвались впереди. 
Где-то гремело и ухало. 
Майор следил по часам. 
В сто раз ему было б легче, 
Если бы шел он сам. 
Двенадцать... Сейчас, наверно, 
Прошел он через посты. 
Час... Сейчас он добрался 
К подножию высоты. 
Два... Он теперь, должно быть, 
Ползет на самый хребет. 
Три... Поскорей бы, чтобы 
Его не застал рассвет. 
Деев вышел на воздух -  
Как ярко светит луна, 
Не могла подождать до завтра, 
Проклята будь она! 
Всю ночь, шагая как маятник, 
Глаз майор не смыкал, 
Пока по радио утром 
Донесся первый сигнал: 
- Все в порядке, добрался. 
Немцы левей меня, 
Координаты три, десять, 
Скорей давайте огня! 
Орудия зарядили, 
Майор рассчитал все сам, 
И с ревом первые залпы 
Ударили по горам. 
И снова сигнал по радио: 
- Немцы правей меня, 
Координаты пять, десять, 
Скорее еще огня! 
Летели земля и скалы, 
Столбом поднимался дым, 
Казалось, теперь оттуда 
Никто не уйдет живым. 
Третий сигнал по радио: 
- Немцы вокруг меня, 
Бейте четыре, десять, 
Не жалейте огня! 
Майор побледнел, услышав: 
Четыре, десять - как раз 
То место, где его Ленька 
Должен сидеть сейчас. 
Но, не подавши виду, 
Забыв, что он был отцом, 
Майор продолжал командовать 
Со спокойным лицом: 
«Огонь!» - летели снаряды. 
«Огонь!» - заряжай скорей! 
По квадрату четыре, десять 
Било шесть батарей. 
Радио час молчало, 
Потом донесся сигнал: 
- Молчал: оглушило взрывом. 
Бейте, как я сказал. 
Я верю, свои снаряды 
Не могут тронуть меня. 
Немцы бегут, нажмите, 
Дайте море огня! 
И на командном пункте, 
Приняв последний сигнал, 
Майор в оглохшее радио, 
Не выдержав, закричал: 
- Ты слышишь меня, я верю: 
Смертью таких не взять. 
Держись, мой мальчик: на свете 
Два раза не умирать. 
Ничто нас в жизни не может 
Вышибить из седла! -  
Такая уж поговорка 
У майора была. 
В атаку пошла пехота -  
К полудню была чиста 
От убегавших немцев 
Скалистая высота. 
Всюду валялись трупы, 
Раненый, но живой 
Был найден в ущелье Ленька 
С обвязанной головой. 
Когда размотали повязку, 
Что наспех он завязал, 
Майор поглядел на Леньку 
И вдруг его не узнал: 
Был он как будто прежний, 
Спокойный и молодой, 
Все те же глаза мальчишки, 
Но только... совсем седой. 
Он обнял майора, прежде 
Чем в госпиталь уезжать: 
- Держись, отец: на свете 
Два раза не умирать. 
Ничто нас в жизни не может 
Вышибить из седла! -  
Такая уж поговорка 
Теперь у Леньки была... 
Вот какая история 
Про славные эти дела 
На полуострове Среднем 
Рассказана мне была. 
А вверху, над горами, 
Все так же плыла луна, 
Близко грохали взрывы, 
Продолжалась война. 
Трещал телефон, и, волнуясь, 
Командир по землянке ходил, 
И кто-то так же, как Ленька, 
Шел к немцам сегодня в тыл. 
  
          1941