* * *

Под взглядом многих скорбных глаз,

Усталый, ветром опаленный,

Я шел как будто напоказ

По деревушке отдаленной.

Я на плечах своих волок

Противогаз, винтовку, скатку.

При каждом шаге котелок

Надсадно бился о лопатку.

Я шел у мира на виду –

Мир ждал в молчанье напряженном:

Куда сверну? К кому зайду?

Что сообщу солдатским женам?

Пусть на рассвете я продрог,

Ночуя где–нибудь в кювете,

Что из того! Я был пророк,

Который может все на свете.

Я знал доподлинно почти,

Кто цел еще, а с кем иное.

И незнакомые в пути

Уже здоровались со мною.

А возле крайнего плетня,

Где полевых дорог начало,

Там тоже, глядя на меня,

В тревоге женщина стояла.

К ней обратился на ходу

По–деловому, торопливо:

– Так на Егоркино пройду?

– Пройдете, – вздрогнула.– Счастливо.

Поспешно поблагодарил,

Пустился – сроки торопили...

– Ну что? Ну что он говорил? –

Ее сейчас же обступили.

1956