* * *

Внезапно сменилось «ура!» на «увы!».

Под занавес все персонажи мертвы.

А тот, что пока ещё дышит, –

Ни виршей, ни писем не пишет.

А если и пишет – незнамо кому,

Всего вероятней, себе самому.

И ежели сильно скучает –

Себе самому отвечает.

Такая уж особь, такой индивид:

Себя самого провести норовит,

Сурово себя распекает,

Себе же грехи отпускает.

Кого-то язвит, никому не кадит,

Никчёмные прописи сдуру плодит,

Кого-то врачует, увечит...

А толку! – Никто не перечит.

Ушедшим растерянно смотрит вдогон,

Не веря ослабшему зренью.

И если чему-то научится он,

То разве что самопрезренью.