Кружева

Я не знаю — она жива или в северный ветер ушла,

Та искусница, что кружева удивительные плела

В Кружевецком сельсовете над тишайшею

                                речкой Нить?

Кружева не такие, как эти, а какие —

                             не объяснить!

Я пошел в Кружевной союз, попросил показать альбом,

Говорил я, что разберусь без труда в узоре любом.

Мне показывали альбом. Он велик, в нем

                                страницы горбом,

И, как древних преданий слова, по страницам

                                бегут кружева.

Разгадал я узор — сполох, разгадал серебряный мох,

Разгадал горностаевый мех,

Но узоров не видел тех,

Что когда-то видал в сельсовете

Над тишайшею речкой Нить —

Кружева не такие, как эти, а какие —

                                не объяснить!

Я моторную лодку беру,

Отправляюсь я в путь поутру — ниже, ниже

                                по темной реке.

Сельсовет вижу я вдалеке.

Не умеют нигде на свете эти древние тайны хранить,

Как хранили их здесь, в сельсовете,

                         над тишайшею речкой Нить.

Славен древний северный лес, озаренный

                                майским огнем!

Белый свиток льняных чудес мы медлительно развернем.

Столько кружева здесь сплели, что обтянешь

                                 вокруг земли —

Опояшешь весь шар земной, а концы меж

                                землей и луной

Понесутся, мерцая вдали...

Славен промысел кружевной!

Это те иль не те кружева?

Мастерица! Она жива?

Да жива!

И выходит она, свитой девушек окружена.

Говорит она:

— Кружева мои те же самые, те же самые,

Что и девушки и молодушки. Не склевали

                              наш лен воробушки!

Не склевали лен черны вороны, разлетелись

                                они во все стороны!

Кружева плету я снова. Вот он, свиток мой льняной.

Я из сумрака лесного, молода, встаю весной.

Я иду! Я — на рассвете!

Встретьте девицу-красу

В Кружевецком сельсовете, в древнем северном лесу!

1932