* * *

Как долог путь к холодному ночлегу!

Ощерилась Москва, как вражий стан.

По мартовскому плачущему снегу

Бредёт еврейский мальчик Левитан.

Залатанный кургузый пиджачишко.

В дрянном трактире – ситник с колбасой.

Мелькнёт надежды солнечная вспышка –

И вновь затмится грязной полосой.

И снова половых тупые ряшки,

И снова он – оборвыш и «пархач».

И небо цвета серой промокашки

Прольёт над ним дождя бессильный плач!

Он никогда всё это не забудет –

Срам нищеты и вечное «проси» –

Такую грусть в холстах своих разбудит,

Что никому не снилась на Руси!

Он никогда забыть не сможет это.

И в летний день умрёт в расцвете сил.

Полуголодным мальчиком из гетто,

Что ситник на двугривенный просил.