* * *

…Ну, писал там какой-то Бабель.

Ну не стало его – делов!

А. Галич

Кружит стая разбойничья галочья,

Точит финки отравленных слов.

Ну не стало какого-то Галича –

Там, в каком-то Париже – делов!

Убиваться, сограждане, нечего.

Не расстрел же – домашний курьёз!

И не русская, в сущности, речь его

Вряд ли тронет кого-то всерьёз.

Так что мысли крамольные выбросьте.

Не рисуйте печаль на челе.

Что жалеть о каком-то там выкресте –

Не Есенин, чтоб сгинуть в петле!

Позабудется напрочь со временем

Этих песенок вредная блажь.

И не наш он ни родом, ни племенем.

И повадкою барской – не наш.

…Кружит снег над Москвою и Баденом,

И над Сен-Женевьев де Буа.

Пахнет мёдом, и воском, и ладаном.

И судьба, как бумага, бела.

Снегопад над Невой и над Сеною,

Над промёрзшей навек Колымой…

И глядит он с улыбкой блаженною,

Навсегда возвратившись домой!

Отпахавший три смены стахановец,

На усталых своих земляков

Он глядит, приоткрыв, будто занавес,

Чуть подсвеченный край облаков.

Стали прахом гранитные истины,

Палачи растворились в толпе,

И не надо ему ни амнистии,

Ни проклятого членства в СП!

Только эти поля половецкие,

Деревенской церквушки ковчег.

Только эти глаза полудетские,

Что предать не сумеют вовек!

Только света янтарного лужица

Над упавшей на стол головой.

Только диски, что медленно кружатся,

Как планеты во тьме мировой.