* * *

Прапор спецназа, прошедший Афган и Чечню,

Нынче собак дрессирует в Измайловском парке,

К мату отборному их приучив и к ремню.

Псы, как и люди, служить могут лишь из-под палки.

Опохмелившись, вразвалку он входит в загон –

Фюрер собачий, своих обучающий фурий.

Божьи законы – в раю, в жизни волчий закон –

Эту премудрость постиг он на собственной шкуре.

Вышколен сам, как матёрый натасканный зверь,

Кровь проливавший за звёзды на чьих-то погонах,

В этом зверинце он душу отводит теперь,

Как старослужащий на первогодках зелёных.

В грязной каптёрке мы водку с ним пили всю ночь.

Скорбной луной освещалась собачья площадка.

Он был похож на своих волкодавов точь-в-точь –

Тот же прищур полусонный и мёртвая хватка.

В пальцах корявых окурка зрачок догорал.

Вдруг собутыльник мой поднял глаза в полумраке.

«Я ведь – сказал он, – когда-то на скрипке играл.

Да перед армией пальцы попортили в драке…».