На смерть Ю.Л. Михайлова

Мой стих искал тебя.

Вяземский

Не гладкие чётки, не писаный лик,

хватает на сердце зарубок.

Весь век свой под Богом ты был как бы бык.

Век краток. Бог крепок. Бык хрупок.

В шампанской стране меня слух поджидал.

Вот где диалог наш надломан:

то Вяземский ввяжется, то Мандельштам,

то глупый «смерть-Реймс» палиндромон.

«Что ж делать – Бог лучших берёт», – говорят.

Берёт? Как письмо иль монету?

То сильный, то слабый, ты был мне как брат.

Бог милостив. Брата вот нету.

Девятый уж день по тебе я молчу,

молюсь, чтоб тебя не забыли,

светящейся Розе, цветному Лучу,

крутящейся солнечной Пыли.