Здравствуй, ты погибель моя девья, неминучая!

Здравствуй, ты погибель моя девья, неминучая!

Льнет ко мне громовник, огневой любовью мучая.

Злая, безответная в руках его лежу,

Маленькая, белая от жарких рук дрожу.

Понапрасну руки те слезами я окапала,

Понапрасну тонкими ногтями исцарапала,

Я ль не хоронилась, не таилась, не блюлась?

Я ли, Лада красная, добром ему далась?

Выдали, нет, выдали глаза меня зеленые...

Засияли в логове, как месяцы влюбленные.

Засияли радостно - а ныне не глядят...

Видно, ослепил он их, златой склонивши взгляд.

Предали, ах, предали меня уста румяные...

Улыбнулись в зелени, как розаны духмяные.

Улыбнулись сладостно - теперь же веют вздох...

Видно, поцелуями настиг он их врасплох.

Изменили руки мне, объятия раскинувши,

Изменили волосы, покров свой разодвинувши,

Изменила сила вся, веселость, стыд и страх,

И кругом измена мне: в лесах, лугах, зверях.

Так и погибаю я средь грохота и золота,

Бородою ласковой плечо мое исколото,

В теле нежном девичьем разымчивая боль...

От палючей молоньи, от ярых ласк его ль?

Здравствуй, полюбовник мой, безжалостный и пламенный!

Все на белом свете сотворил ты новым для меня.

Преданная, мудрая в глаза твои гляжу.

Розовая, слабая от счастия дрожу.