Шелестом желтого шелка...

Шелестом желтого шелка,

Венерина аниса (медь - ей металл) волною,

искрой розоватой,

радужным колесом,

двойника поступью,

арф бурными струнами,

ласковым,

словно телефонной вуалью пониженным,

голосом,

синей в спине льдиной

("пить! пить!» пилит)

твоими глазами,

янтарным на солнце пропеллером

и розой (не забуду!) розой!

реет,

мечется,

шепчет,

пророчит,

неуловимая,

слепая...

Сплю, ем,

хожу, целую...

ни времени,

ни дня,

ни часа

(разве ты - зубной врач?)

неизвестно.

Муза, муза!

Золотое перо

(не фазанье, видишь, не фазанье)

обронено.

Раздробленное - один лишь Бог цел!

Безумное - отъемлет ум Дух!

Непонятное - летучий Сфинкс - взор!

Целительное - зеркальных сфер звук!

Муза! Муза!

- Я - не муза, я - орешина,

Посошок я вещий, отрочий.

Я и днем, и легкой полночью

К золотой ладье привешена.

Медоносной вьюсь я мушкою,

Пеленой стелюсь я снежною.

И не кличь летунью нежную

Ни женой ты, ни подружкою.

Обернись - и я соседкою.

Любишь? сердце сладко плавится,

И плывет, ликует, славится,

Распростясь с постылой клеткою.

Май 1922