Михаил
Матренин

После бессонницы

Нарушен ритм разрезанной на доли 
     привычной жизни. Ночь и день со 
     мной. Ещё живут, ещё не смыты сном 
     события, но гаснет голос боли. 
  
Брожу по прошлому, и падаю в провалы 
     минутных снов, с собою порывая. 
  
Сместились все пласты, и на краю 
     открывшихся, зияющих расщелин, как 
     вечный жид, вне жизни я стою, вне 
     времени, и путь вперёд потерян. 
  
Что ж, разобраться в собственной 
     судьбе, распутать, взвесить, 
     разложить на части, и стать 
     надгробьем самому себе, 
     недостижимым для беды и счастья 
     (так головастик, погружённый в 
     формалин, таращится печальными 
     глазами, как будто что-то видит он 
     один, вися, как поплавок, над 
     временами), и, что б ни делать 
     (плакать или петь, что говорить, 
     какие слушать речи?), всё ж 
     затихать и пристально смотреть из 
     жёлтой комнаты на тёмно-синий 
     вечер.