Тигр в цирке

Я помню, как девушка и тигр шаги

На арене сближали и, зарницы безмолвнее,

В глаза, где от золота не видно ни зги,

Кралась от прожектора белая молния.

И казалось – неволя невластна далее

Вытравлять в мозгу у зверя след

О том, что у рек священных Бенгалии

Он один до убоины лакомый людоед.

И мерещилось – хрустящие в алом челюсти,

Сладострастно мусоля, тянут в пасть

Нежногибкое тело, что в сладостном шелесте

От себя до времени утаивала страсть.

И щелкнул хлыст, и у ближних мест

От тугого молчанья, звеня, откололася

Серебристая струйка детского голоса –

«Папа, папа, он ее съест?»

Но тигр, наготове к прыжку, медлительный,

Сменив на довольное мурлыканье вой,

От девушки запах кровей томительный

Почуяв, заластился о колени головой.

И усами игольчатыми по шелку щупая

Раздушенную юбку, в такт с хлыстом,

В золоченый обруч прыгнул, как глупая

Дрессированная собачонка с обрубленным хвостом...

Синих глаз и мраморных колен

Колодник голодный, и ты отстукивай

С королевским тигром когтями свой плен

За решеткой, где прутья – как ствол бамбуковый!

1913–1916