Наталия
Кравченко

* * *

Помнишь, как мы пошли с тобой в то 
     воскресенье осеннее в Липки? 
Старых лип там уж нету почти, ну а 
     новые – низки и хлипки. 
  
Помнишь, ели мороженое, рифму искали к 
     орешкам кешью. 
И её подсказало над деревом небо 
     синеющей брешью. 
  
Шли по Взвозу мы к Волге, зашла я в 
     бывший отцовский дворик, 
где листва всё пышнее, а запах каштанов 
     горяч и горек. 
  
А у самой беседки застали свадьбы: 
     невесты, платья. 
Крики «горько», лобзанья, хмельные 
     объятья, все люди братья. 
  
«Офигительная!» – орал тамада за 
     большие деньги. 
«Сногсшибательная!» – вторил ему, 
     надрываясь, подельник. 
  
Лоскутками цветными обвешан был 
     памятник «всем влюблённым», 
что глядели из вороха тряпок 
     озлобленно, оскорблённо. 
  
Словно знали, что их прозвали в народе: 
     «двум педерастам». 
Да вот так этот мир и построен, где всё 
     на контрастах. 
  
Шли и шли мы по Набережной под пьяные 
     свадьбины вопли. 
Начал дождик накрапывать и мы ненадолго 
     промокли. 
  
Пустовали кафе и лежали бомжи, как на 
     лаврах, на лавках. 
О театр абсурда, весь мир подшофе, 
     нестареющий Кафка! 
  
Нас укрыли зонты от дождя, а быть может 
     от божьего рока. 
Ах, веди нас, дорога, веди, доведи до 
     родного порога! 
  
Поскорей бы согреться, и чаю поставить, 
     и хлеба, и сала... 
Моё глупое сердце, ответь, для чего и 
     кому я всё это писала? 
  
Просто – всем невдомёк – наша жизнь – 
     мотылёк, ветерка дуновенье. 
Просто – этот денёк захотелось спасти, 
     уберечь от забвенья...