Ленин в Горках

Пусть много смог ты, много превозмог

И даже мудрецом меж нами признан.

Но жизнь – есть жизнь. Для жизни ты не бог,

А только проявленье этой жизни.

Не жертвуй светом, добывая свет!

Ведь ты не знаешь, что творишь на деле.

Цель средства не оправдывает... Нет!

У жизни могут быть иные цели.

Иль вовсе нет их. Есть пальба и гром.

Мир и война. Гниенье и горенье.

Извечная борьба добра со злом,

Где нет конца и нет искорененья.

Убить. Тут надо ненависть призвать.

Преодолеть черту. Найти отвагу.

Во имя блага проще убивать!..

Но как нам знать, какая смерть во благо?

У жизни свой, присущий, вечный ход.

И не присуща скорость ей иная.

Коль чересчур толкнуть её вперёд,

Она рванёт назад, давя, ломая.

Но человеку душен плен границ,

Его всё время нетерпенье гложет

И перед жизнью он склониться ниц, –

Признать её незыблемость – не может.

Он всё отдать, всё уничтожить рад.

Он мучает других и голодает...

Всё гонится за призраком добра,

Не ведая, что сам он зло рождает.

А мы за ним. Вселенная, держись!

Нам головы не жаль – нам всё по силам.

Но всё проходит. Снова жизнь, как жизнь.

И зло, как зло. И, в общем, всё, как было.

Но тех, кто не жалел себя и нас,

Пытаясь вырваться из плена буден,

В час отрезвленья, в страшный горький час

Вы всё равно не проклинайте, люди...

...В окне широком свет и белый снег.

На ручках кресла зайчики играют...

А в кресле неподвижный человек –

Молчит. Он знает сам, что умирает.

Над ним любовь и ненависть горит.

Его любой врагом иль другом числит.

А он уже почти не говорит.

Слова ушли. Остались только мысли.

Смерть – демократ. Подводит всем черту.

В ней беспристрастье есть, как в этом снеге.

Ну что ж: он на одну лишь правоту

Из всех возможных в жизни привилегий

Претендовал... А больше ни на что.

Он привилегий и сейчас не просит.

Парк за окном стоит, как лес густой,

И белую порошу ветер носит.

На правоту... Что значит правота?

И есть ли у неё черты земные.

Шумят-гудят за домом провода

И мирно спит, уйдя в себя, Россия.

Ну что ж! Ну что ж! Он сделал всё, что мог,

Устои жизни яростно взрывая...

И всё же не подводится итог. 

Его наверно в жизни – не бывает.

1956