Сон Адама

Сборник «Жемчуга»

    От плясок и песен усталый Адам.

    Заснул, неразумный, у Древа Познанья.

    Над ним ослепительных звезд трепетанья,

    Лиловые тени скользят по лугам,

    И дух его сонный летит над лугами,

    Внезапно настигнут зловещими снами.

    Он видит пылающий ангельский меч,

    Что жалит нещадно его и подругу

    И гонит из рая в суровую вьюгу,

10  Где нечем прикрыть им ни бедер, ни плеч…

    Как звери, должны они строить жилище,

    Пращой и дубиной искать себе пищи.

    Обитель труда и болезней… Но здесь

    Впервые постиг он с подругой единство.

    Подруге — блаженство и боль материнства,

    И заступ — ему, чтобы вскапывать весь.

    Служеньем Иному прекрасны и грубы,

    Нахмурены брови и стиснуты губы.

    Вот новые люди… Очерчен их рот,

20  Их взоры не блещут, и смех их случаен.

    За вепрями сильный охотится Каин,

    И Авель сбирает маслины и мед,

    Но воле не служат они патриаршей:

    Пал младший, и в ужасе кроется старший.

    И многое видит смущенный Адам:

    Он тонет душою в распутстве и неге,

    Он ищет спасенья в надежном ковчеге

    И строится снова, суров и упрям,

    Медлительный пахарь, и воин, и всадник…

30  Но Бог охраняет его виноградник.

    На бурный поток наложил он узду,

    Бессонною мыслью постиг равновесье,

    Как ястреб врезается он в поднебесье,

    У косной земли отнимает руду.

    Покорны и тихи, хранят ему книги

    Напевы поэтов и тайны религий.

    И в ночь волхвований на пышные мхи

    К нему для объятий нисходят сильфиды,

    К услугам его, отомщать за обиды —

40  И звездные духи, и духи стихий,

    И к солнечным скалам из грозной пучины

    Влекут его челн голубые дельфины.

    Он любит забавы опасной игры —

    Искать в океанах безвестные страны,

    Ступать безрассудно на волчьи поляны

    И видеть равнину с высокой горы,

    Где с узких тропинок срываются козы

    И душные, красные клонятся розы.

    Он любит и скрежет стального резца,

50  Дробящего глыбистый мрамор для статуй,

    И девственный холод зари розоватой,

    И нежный овал молодого лица, —

    Когда на холсте под ударами кисти

    Ложатся они и светлей, и лучистей.

    Устанет и к небу возводит свой взор,

    Слепой и кощунственный взор человека:

    Там, Богом раскинут от века до века,

    Мерцает над ним многозвездный шатер.

    Святыми ночами, спокойный и строгий,

60  Он клонит колена и грезит о Боге.

    Он новые мысли, как светлых гостей,

    Всегда ожидает из розовой дали,

    А с ними, как новые звезды, печали

    Еще неизведанных дум и страстей,

    Провалы в мечтаньях и ужас в искусстве,

    Чтоб сердце болело от тяжких предчувствий.

    И кроткая Ева, игрушка богов,

    Когда-то ребенок, когда-то зарница,

    Теперь для него молодая тигрица,

70  В зловещем мерцаньи ее жемчугов,

    Предвестница бури, и крови, и страсти,

    И радостей злобных, и хмурых несчастий.

    Так золото манит и радует взгляд,

    Но в золоте темные силы таятся,

    Они управляют рукой святотатца

    И в братские кубки вливают свой яд,

    Не в силах насытить, смеются и мучат,

    И стонам и крикам неистовым учат.

    Он борется с нею. Коварный, как змей,

80  Ее он опутал сетями соблазна.

    Вот Ева — блудница, лепечет бессвязно,

    Вот Ева — святая, с печалью очей,

    То лунная дева, то дева земная,

    Но вечно и всюду чужая, чужая.

    И он, наконец, беспредельно устал,

    Устал и смеяться и плакать без цели;

    Как лебеди, стаи веков пролетели,

    Играли и пели, он их не слыхал;

    Спокойный и строгий, на мраморных скалах,

90  Он молится Смерти, богине усталых:

    «Узнай, Благодатная, волю мою:

    На степи земные, на море земное,

    На скорбное сердце мое заревое

    Пролей смертоносную влагу свою.

    Довольно бороться с безумьем и страхом.

    Рожденный из праха, да буду я прахом!»

    И, медленно рея багровым хвостом,

    Помчалась к земле голубая комета.

    И страшно Адаму, и больно от света,

100 И рвет ему мозг нескончаемый гром.

    Вот огненный смерч перед ним закрутился,

    Он дрогнул и крикнул… и вдруг пробудили

    Направо — сверкает и пенится Тигр,

    Налево — зеленые воды Евфрата,

    Долина серебряным блеском объята,

    Тенистые отмели манят для игр,

    И Ева кричит из весеннего сада:

    «Ты спал и проснулся… Я рада, я рада!»