* * *

Печные прибои пьянящи и гулки,

В рассветки, в косматый потемочный час,

Как будто из тонкой серебряной тулки

В ковши звонкогорлые цедится квас.

В полях маета, многорукая жатва,

Соленая жажда и сводный пот.

Квасных переплесков свежительна дратва,

В них раковин влага, кувшинковый мед.

И мнится за печью седое поморье,

Гусиные дали и просырь мереж...

А дед запевает о Храбром Егорье,

Склонив над иглой солодовую плешь.

Неспора починка, и стёг неуклюжий,

Да море незримое нудит иглу...

То Индия наша, таинственный ужин,

Звенящий потирами в красном углу.

Печные прибои баюкают сушу,

Смывая обиды и горестей след.

«В раю упокой Поликарпову душу»,—

С лучом незабудковым шепчется дед.

1916