О, кто, мелькнув над лунной кручей...

О, кто, мелькнув над лунной кручей,

Встревожив облачную стаю,

Летит к земле звездой падучей,

И крылья воздух освещают.

Нырнули в бездну голубую

Домов чудовищные тени,

С трудом дыша, на мостовую

Упал и гаснет лунный гений.

Привыкший в небе к бездорожью,

Он на торцы ступить не может,

Его знобит предсмертной дрожью,

К нему торопится прохожий.

Вот вспыхнул, вот померк от муки

Безглазый, сморщенный калека,

И жадно голубые руки

Цепляются за человека.

Прохожий полчаса возился,

Как будто сделанный из ваты,

Вставал калека и валился,

«А ну тебя, сморчок крылатый!»

На Спасской флигелек кирпичный

И дворник у ворот зевает,

Жена напрасно суп черничный

На примусе разогревает.

Прохожий, уходи скорее...

«А жалко, что городовые

Повымерли»,- и вдруг на шее

Он слышит пальцы голубые.

Растаяли дома сначала,

Как дым разлуки на перроне,

Растаял мост, вода канала,

Нагие отроки и кони.

Зачем луне душа живая?

Жену давно долит дремота,

И дворник, сотый раз зевая,

Встает чтоб затворить ворота.

1921