В час, когда месяц повешенный Бледнее, чем в полдень свеча, Экспресс проносится бешеный, Громыхая, свистя, грохоча… И когда над мостами в пролёты Проведёт он живую черту, Прыгни сразу – и огненный кто-то Вдруг подхватит тебя на лету. И никто на путях незаказанных Не прервёт его окриком: стой! Будет всё тебе в мире рассказано, Если дух свой сольёшь с быстротой. Через степь неживую, колючую Просвистит по ребру пирамид, Перережет всю Африку жгучую, В Гималаях змеёй прозвенит. Обжигая глазами сигнальными, Прижимая всю Землю к груди, Он разбудит столицы печальные, Продышав им огни впереди. И когда из-за сумрака мглистого Очертанья стуманятся в ряд, Заревёт он раскатно, неистово, Пролетев Вифлеем – Петроград. Его след на полях чернозёма И в плантациях чая пролёг, В лабиринтах Европы, как дома, На дорогах волшебный свисток. Шоколадные люди Цейлона, Позабытый огнём эскимос... Провожают сверканье вагонов, Вихревые расплески колёс. Чудо рвётся из глотки со свистом, Всем понятны сигналы его, И мудрее его машинистов Не найти на земле никого. Август 1920
Популярные стихи