Роман

На стебле вьющемся романа

цветных картин живая гроздь.

Средь предрассветного тумана

в таком саду и автор – гость.

Сам вырастил, сам напитался,

следил, чтобы не тля, не тать…

Героем главным стать пытался,

хозяином пытался стать.

…Так что же взглядом пилигрима

следит он фабульную вязь,

ведь вопреки ему, помимо,

она так буйно разрослась!

Так своевольно, так – со властью –

сама укажет, где болит:

то в драку ввяжется, то страстью

своей полгорода спалит.

И автора как инородца

едва пускает за порог.

А что ему там напоётся,

плеснёт в зазоры между строк.