Ольга
Бешенковская

Коммуналка

Помню, как это было: письмо – из-за 
     рубежа... 
Ну, конечно, разрезано... (Эти ли 
     станут стесняться...) 
В коммуналке соседи, на штемпель 
     косясь, сторонятся 
и швыряют картошку в кастрюли, от гнева 
     дрожа. 
Этот странный придуманный мир... Даже 
     чуточку жалко... 
Этот люмпенский пафос то ярости, то 
     доброты. 
Если кто-то помрёт – в шесть ручьёв 
     голосит коммуналка, 
и несёт винегрет, и дерётся за стол у 
     плиты.... 
Где теперь вы, соседки, чьи руки 
     пропахли минтаем, 
а песцы – нафталином... Да живы ли? – 
     Ведает кто... 
Иль сердца разорвались, узнав, что, 
     хоть в космос летаем, 
но в других-то мирах: что ни осень – 
     меняют пальто... 
Донеслись ли до вас басурманского 
     Запада ветры? 
Вот и нет уже в «Правде» размашистых 
     карикатур 
на чужих президентов... 
                                        
             Я помню квадратные метры, 
По четыре – на жизнь... (Напасись-ка на 
     всех кубатур...) 
Эта горькая честь, эта гордая участь 
     Победы... 
Как блестели медали, и слёзы, и ткань 
     пиджаков... 
А ещё был алкаш, он без вилки – руками 
     – обедал, 
и мечтал, что весь мир скоро освободит 
     от оков... 
Он дверьми громыхал на крамолу моих 
     разговоров... 
Телефон – посреди коридора, прибитый к 
     стене – 
на бордовых обоях среди золотистых 
     узоров, 
что поблекли давно и достались 
     дописывать – мне... 
Может, так и пестреют друзей номера... 
                                        
                            Или всё же 
Разразился ремонт и явился хозяин 
     всему... 
И – конец коммуналке. И сгинули пьяные 
     рожи. 
Как вишнёвый мой сад...  Так затеплю 
     хоть строчку ему...