Кухня

Гудит и пляшет розовый

Сухой огонь березовый

На кухне! На кухне!

Пекутся утром солнечным

На масле на подсолнечном

Оладьи! Оладьи!

Горят огни янтарные,

Сияют, как пожарные,

Кастрюли! Кастрюли!

Шумовки и кофейники,

И терки, и сотейники --

На полках! На полках!

И варится стирка

В котле-великане,

Как белые рыбы

В воде-океане:

Топорщится скатерть

Большим осетром,

Плывет белорыбицей,

Вздулась шаром.

А куда поставить студень?

На окно! На окно!

На большом на белом блюде --

И кисель с ним заодно.

С подоконника обидно

Воробьям, воробьям:

-- И кисель, и студень видно --

Да не нам! Да не нам!

Хлебные, столовые, гибкие, стальные,

Все ножи зубчатые, все ножи кривые,

Нож не булавка:

Нужна ему правка!

И точильный камень льется

Журчеем.

Нож и ластится и вьется

Червяком.

-- Вы ножи мои, ножи!

Серебристые ужи!

У точильщика, у Клима,

Замечательный нажим,

И от каждого нажима

Нож виляет, как налим.

Трудно с кухонным ножом,

С непослушным косарем;

А с мизинцем перочинным

Мы управимся потом!

-- Вы ножи мои, ножи!

Серебристые ужи!

У Тимофеевны

Руки проворные --

Зерна кофейные

Черные-черные:

Лезут, толкаются

В узкое горло

И пробираются

В темное жерло.

Тонко намолото каждое зернышко,

Падает в ящик на темное донышко!

На столе лежат баранки,

Самовар уже кипит.

Черный чай в сухой жестянке

Словно гвоздики звенит:

-- Приходите чаевать

Поскорее, гости,

И душистого опять

Чаю в чайник бросьте!

Мы, чаинки-шелестинки,

Словно гвоздики звеним.

Хватит нас на сто заварок,

На четыреста приварок:

Быть сухими не хотим!

Весело на противне

Масло зашипело --

То-то поработает

Сливочное, белое.

Все желтки яичные

Опрокинем сразу,

Сделаем яичницу

На четыре глаза.

Крупно ходит маятник --

Раз-два-три-четыре.

И к часам подвешены

Золотые гири.

Чтобы маятник с бородкой

Бегал крупною походкой,

Нужно гирю подтянуть --

ВОТ ТАК -- НЕ ЗАБУДЬ!

1926